Любой, кто прошел земной свой путь даже не до половины, а до приземленного десятого класса школы, знает, о чем пойдет речь в фильме. Онегина, героя своего, как и его историю, Пушкин представил всему миру. Однако в великом романе было место не только для мелодрамы, по которой его все помнят, но и того, что в свое время Белинский назвал «Энциклопедией русской жизни». И здесь нам стоит перейти к экранизации.
«Онегин» взял от произведения Александра Сергеевича лишь сюжет. Хотя в повествовании есть рассказчик в исполнении Владимира Вдовиченкова, он служит исключительно помощником сценариста в продвижении любовной истории. Герой говорит строфами Пушкина, и, казалось бы, мог произнести хотя бы часть размышлений автора, которые невозможно воплотить кинематографическим языком по понятным причинам. Однако создатели решили иначе, отчего ценность и многогранность проекта, безусловно, страдает.
Кстати, про стихотворные строки. Почти весь фильм герои изъясняются прозой. Исключение - лишь письма Онегина и Татьяны, видимо, в силу их значимости. В остальном же красота рифм потерялась за попыткой угодить зрителю в легкости восприятия. Однако всем не угодить, поэтому заслуженные споры об уместности переписывания пушкинских строк не утихают до сих пор (и, вероятно, станут лишь сильнее).
Но стоит отметить, что к перефразированию первоисточника авторы отнеслись серьезно (с одним НО, о котором чуть ниже), и это несравнимый плюс. Хотя бы отдаленно помня текст оригинала, при просмотре легко увидеть схожие слова и манеры речи персонажей. Да и рифма и белый стих в экранизации промелькивают. В итоге прозаичный «Онегин» спустя полчаса фильма входит в привычку, которая, как известно, замена счастию.
То самое «но». Во время знакомства Евгений спрашивает Татьяну, может ли повесть о чувствах быть пошлой? Судя по всему, авторы решили доказать, что может. Потому что когда за фильм три раза натыкаешься на фразу с подтекстом (явным и неявным) ниже пояса - это уже тенденция.
Актеры первого плана преимущественно не вызывают вопросов. Между экранными Онегиным и старшей Лариной, Виктором Добронравовым и Елизаветой Моряк, чувствуется нечто сродни притяжению. Также стоит отметить, что в исполнении Моряк Татьяна стала ближе к ее задумчиво-печальному оригиналу, нежели многие ее театральные версии. Второй план фильма умеренно неплохо держат Алексей Гришин и Карэн Бадалов.
Даже реальный возраст исполнителей (30-40 лет), воплотивших 17-20-летних героев постепенно перестает резать глаз. Правда, видеть размышляющего о своей молодости Онегина с легкой сединой в висках, как и могилу Ленского с годами жизни 1803-1821, когда в реальности поэт выглядел на возраст Христа довольно забавно.
Однако характеры персонажей противоречат каноничности больше, чем их возраст. Евгений, в романе по-доброму снисходительный к Ленскому, оберегающий его от собственных эпатирующих черт, в картине каждой фразой язвит в адрес молодого друга. Сам же Владимир из витающего в облаках романтика с простительным поэту инфантилизмом превратился в вечно обиженного ребенка. Да, эта черта вполне согласуется с его книжным характером, но для ее объяснения и оправдания необходимо показать ранимую душу молодого творца. Но кино этого не делает, оставляя Ленского великовозрастным чадом. А вся экранная дружба «стиха и прозы» сводится к обвинениям в издевках и самих издевках.
В итоге остается лишенная поэтичности и свойственного ей полета довольно простая история. Два ведущих героя в основном верны первоисточнику, другие же с легкой руки авторов изменились в поведении и чертах. Для разного зрителя оба вывода могут стать как плюсами, так и минусами. Спасительным однозначным плюсом мог бы стать акцент картины на жанре костюмированной драмы, способной увлечь если не сюжетом, то антуражем и декором. Но и здесь все получилось довольно простовато.
Резюмируя: это не Пушкин, а одна (причем не лучшая) из многочисленных его граней. Она понятна, в меру волнует сердца, но не умы. Как те самые романы Ричардсона, которыми зачитывалась Татьяна, и над которыми так нещадно иронизировал Александр Сергеевич.
