В экспериментальный комплекс, состоящий из 333 этажей, помещают по два человека на каждый уровень. Кто-то из узников «Дыры» пришел в нее добровольно, кто-то в качестве наказания за преступления. Но здесь все люди равны в своем бесправии: привилегированность друг над другом решает лишь их этаж, и каждый месяц они случайным образом перераспределяются.
Каждый день с верхнего этажа вниз спускается платформа, полная разнообразных деликатесов. Каждый из них - блюдо, выбранное заключенными перед тем, как попасть в комплекс. В идеальной картине мира каждый житель «Дыры» ест лишь собственную еду, а оставшиеся тарелки проходят через сотни людей до самого низа. Но в условиях опьяняющего чувства власти над ниже живущими, часто верхние этажи пируют и даже портят еду, а нижние медленно умирают от голода и отчаяния.
Таковы условности мира «Платформы», установленные со времен первого фильма. Но во второй части жители экспериментальной тюрьмы создали новые правила, которые и становятся основой картины. В «Яме» появляется легенда об избранном, чья добродетель должна учить и наставлять. Его последователи насаждают закон: каждый имеет право съесть лишь свое блюдо. Если закон не соблюдается, за преступником спускается карательный отряд из «лоялистов», так они себя называют.
Правила кажутся справедливыми, их чтят как заповеди, возводя в статус догмы. Но режиссер идет на уловку и дает зрителю (и героям) самим поверить в справедливость равенства перед тем, как начать добавлять менее однозначные детали. Если еду человека съели «варвары», он не имеет права брать чужое. Даже если обитатели верхних этажей погибли, и их блюдо не тронуто - его следует просто выбросить. А жестокость лоялистов превращает их из ревнителей справедливости в жестоких фанатиков, жаждущих крови.
Первое, что стоит сказать о «Платформе 2» - это набор отличных актерских работ и кастинг-решений. Главные герои в исполнении Милены Смит и Ховика Кеучкеряна производят сильнейшее впечатление своими образами. Авторы не стали тратить много времени на проработку характеров, ограничившись их внешностью, чертами и талантом актеров. И, вопреки ожиданию, шоу от этого лишь выиграло. Ведь это не стандартная история.
Как и раньше, «Платформа» - это притча. Ее основная задача - донести мысли автора метафорами и образами, а не детальными предысториями героев и их характерами. Из этого же вытекает еще один нюанс, который многие зрители не оценили: в новом фильме режиссер никак не раскрывает внешний мир и причины состояния «Ямы». Мотивы ее создателей все еще не ясны, как и их личности.
Но, раз так, то о чем же рассказывает Гастелу-Уррутия? Можно сказать, что автор прописал путь новой героини по тропам ее предшественника из оригинала. Критики и зрители также приводят это как минус проекта. Однако здесь необходимо сказать, что содержание фильма и его посылы изменились.
Это все еще антиутопичная аллегория на современность, капитализм и религию. Но теперь режиссер размышляет не о том, что власть в прямом смысле «вышестоящих» опьяняет. Теперь главный мотив проекта - последствия того, к чему приводит фанатичность, и как равенство становится несправедливым. Можно сказать, что при схожей истории, по замыслу «Платформа 2» - антипод первой части.
Но здесь мы сталкиваемся с другой проблемой продолжения: всеми силами пытаясь понять, что же нам говорит режиссер, нетрудно прийти к выводу, что фильм переполнен. В нем есть религиозная метафора, ставшая в разы явственнее по сравнению с оригиналом. Есть история искупления (также сопоставимая с прошлой частью), поначалу незаметная, но к концу выходящая на первый план. Дополняет все это критика тоталитаризма и сведение его с идеей равенства. А подается все это в жестком видеоряде, зачастую кровавом и изощренно-жестоком.
ОСТОРОЖНО, ДАЛЬШЕ СОДЕРЖИТСЯ СПОЙЛЕР!
И, конечно, нельзя пропустить главную хитрость авторов. Поначалу «Платформа 2» кажется прямым продолжением оригинала. И мессия, которому поклоняются лоялисты - это Горенг. Но после выясняется, что мы смотрим на приквел. На самом деле, героиня Милены Смит - возможно, главная причина, из-за которой Горенг в первой части отправился в «Яму». И тогда возникает еще одна мысль.
Гастелу-Уррутия приводит нас к выводу, что события цикличны. Власть и закон, далее революция, а затем хаос и унижение тех, кто ниже теми, кто выше. Но в каждом из этих этапов находится место чему-то ужасающему и сотням человеческих жертв. Получается, по версии картины, справедливости нет ни в каком из хрестоматийных устоев общества? Вот это и есть самый интересный вопрос.
