Хван Дон-хёк, режиссер самой популярной в мире дорамы, еще во время пиар-кампании сериала признавался, что второй сезон для него важен, но одна из причин снять его - это прибыль. Это логически связывается и с тем, что первый сезон за исключением завершающих его 5-10 минут можно было назвать законченным и по сюжету, и по мыслям, которые он несет. Так что премьеру новой «Игры в кальмара» ждал, безусловно, весь мир. Но некоторые ждали с опасениями: не будет ли сюжет высосан из пальца, и станет ли Netflix влиять на свой главный продукт?
Проще начать с ответа на второй вопрос. Весь визуал второго сезона формирует впечатление, что скупиться платформа на производство дорамы не стала. У прошлой главы истории Сон Ги-хуна и без того был самобытный антураж, но теперь к нему добавились и цветокоррекция, и более изобретательная операторская работа, да и декорации стали масштабнее. Что же до другой тенденции стриминга, привносящего определенные ценности во все шоу - здесь мы скажем лишь то, что они вплетены в нарратив вполне сдержанно и художественно органично. Тем более, что освещенная в сериале проблематика для Южной Кореи особенно актуальна.
А вот говорить про сюжет уже сложнее. Авторы начинают повествование после трехлетнего перерыва на правах создателей самого «вирусного» сериала планеты. Но речь не про повторение для забывчивого зрителя правил мира «Игры в кальмара» - они, как раз, есть. Дело в том, что, в отличие от первого сезона, теперь авторы не стараются заполучить внимание зрителя постоянной динамикой. Показательно, что пролог истории занимает 2 серии из 7. И это, казалось бы, должно помочь углубить характеры знакомых персонажей и достаточно познакомить с новыми. Но вместо этого мы видим довольно затянутую экспозицию, которая, опять же, для первого сезона была бы непозволительно нерасторопна.
После же начинается действие и то, что сделало сериал столь популярным - игры (как в прямом смысле - соревнования на выживание, так и в переносном - на нервах зрителя). В отрыве от общего сюжета они смотрятся отлично и динамичностью не позволяют оторваться от экрана. Изобретательная жестокость в рамках простых, но интересных правил, да еще и с увлекательным сюжетом - пожалуй, главный козырь «Игры в кальмара». Но как только мы перемещаемся с арены в рекреацию для участников бойни, повествование изредка начинает проседать. Причин тому несколько.
Когда на экране большое количество второстепенных персонажей, понятно, что для сопереживания им надо либо раскрыть их характер, либо в условиях скромного хронометража сделать их достаточно простыми (Дон-хёк выбрал этот вариант). И здесь второй сезон повторяет первый: простота архетипов героев не поменялась. Однако сами архетипы стали другими. В совокупности мы получаем странную картину: в новой «Игре» мы видим относительно напоминающих предыдущих по модели поведения героев, условно: задира, умный союзник, надежный, но не всегда полезный друг, что вызывает ощущение вторичности, но в деталях они отличны.
И это, в целом, общая тенденция для продолжения «Игры в кальмара»: часто возникает ощущение, что мы смотрим просто другую версию дебютного сезона. Это выражается как в общем ходе игр, так и в отдельных ходах. Местами видно, что автор нарочито оставляет почти идентичные с прошлыми сцены-переклички, демонстрируя безысходную мысль о единообразии людей. Но хотя в этом и можно поискать выражение мыслей режиссера, от ощущения вторичности это не избавляет.
Самый показательный пример - это история Но Ыль, девушки, ставшей солдатом-организатором игр. При ее первом появлении кажется, что сейчас авторы через героиню раскроют детали организации этой бойни, мотивацию ее ведущих. Но после она оказывается втянута в подпольную торговлю телами игроков, которая, в целом, ничем не отличается от уже показанной ранее. И на этом все.
В итоге мы получаем странную картину: с одной стороны, основная история продолжается, но развивается она по повторяющимся лекалам с персонажами, напоминающими предыдущих. Как будто Ги-хун один раз прошел эту сюжетную линию, и решил перепройти ее за другой класс (условно, был «плутом», а стал… Кто самый храбрый и спасающий? Пусть будет «паладин»). Но здесь мы переходим к важнейшему нововведению сезона, и его главному достоинству.
На протяжении 7 эпизодов Ги-хун хочет быть героем. Это ключевая перемена в его характере, которая вызывает и противодействие - в повествовании появляется ярко выраженный антагонист - Фронтмен. Из невыразительного лица под маской он становится полноценным персонажем, вступающим в противостояние идеалов с Ги-хуном. И этот конфликт оправдывает существование всего сезона: за ним интересно наблюдать, он является главным мотивом на протяжении 7 эпизодов, и единственный заканчивается логической точкой.
Да, сериал обрывается буквально посреди повествования, не дойдя до, хотя бы, логической запятой. И для многих зрителей это стало поводом для раздражения, особенно в совокупности с другими нюансами шоу (назвать их недочетами будет некорректно). Однако мы повторимся, что главный конфликт автор, все же, завершил.
А в остальном - второй сезон «Игры в кальмара» стал промежуточным между введением и финалом. Последний, к счастью, ждать три года не придется - он выйдет уже в этом году. А бешеная популярность свежих серий показала, что несмотря на такой интервал между релизами, сериал остается культурным феноменом, даже с настолько незаконченным повествованием. Так что заключительные эпизоды точно прикуют внимание миллионов (если не миллиардов) зрителей по всему миру.
